Вчера, 12 декабря, состоялось очередное “празднование” Дня Конституции. Конституции, принятой после расстрела Белого дома, конституции на крови. Нет особенного смысла вновь говорить о самой этой дате – партия ясно и детально высказалась относительно тех, кто принимал этот документ, кто уничтожал последние следы Советской власти в России, а так же и о последствиях этого. 4 октября 1993 года в России произошёл антиконституционный государственный переворот. Отправленный Верховным Советом (имевшим на это все полномочия) в отставку президент РФ Ельцин отдал приказ войскам штурмом взять здание Верховного Совета так же известное как Белый Дом. Войска этот приказ выполнили, вписав в историю нашей страны страницу, сравнимую с поджогом Рейхстага в Германии, как по своей совершенной омерзительности, так и по значению. Мы должны праздновать “день конституции”, принятой теми, кто попрал конституцию и вообще всякий закон.
Нет особенного смысла говорить и о “достоинствах” этого документа с точки зрения его наполнения, содержания, юридической техники. Внутренние противоречия, неясные формулировки, но при этом вполне ясное и однозначное закрепление и парафирование тех изменений, который произошли в стране с 1991 по 1993 год – всё это общеизвестные вещи. Известен – и критиковался даже властями, пункт о примате международных соглашений РФ над внутренним законодательством. Что предлагается праздновать? Сомнительного качества и сомнительных смыслов бумагу, возведённую из коньюнктурных соображений на общегосударственный пьедестал?
Власть, очевидно, и сама стесняется этого “праздника”, а вернее не стесняется, конечно – подобные чувства не ведомы господам из высоких кабинетов, а сознает невыгодность, электоральную невыигрышность, а по-простому полное отторжение в народных массах этого плода деятельности жестокого алкоголика, оказавшегося на троне Державы. Но не стоит думать, вопреки заверениям шутов-охранителей, вроде Федорова, что во властвующей группировке есть какая-то оппозиция этой конституции, а главное – тем силам и идеям, которые обеспечили её принятие, наследничеству по отношению к ним. И недавно вновь вырвавшийся в информационный топ Ельцин-центр – самый наглядный тому пример.
Лицемерие – это вообще отличительная черта режима, но в такие даты оно проявляется с особенной силой. Однако, даже и оно не помогает. Иногда, кажется, в пору посочувствовать официозной пропаганде! Тяжело заставить праздновать… Ведь праздник – это больше, чем выходной, чем просто возможность не работать, выспаться, или даже тяпнуть стаканчик. Праздник – можно сказать, состояние души, осознание сопричастности к событию, произошедшему пусть даже и сотни лет назад, или к идее, витающей над всем Земным шаром и вдохновляющей и объединяющей людей. Это может быть радость надежды и ожидания обновления с приходом нового года, это может быть что-то глубоко личное, но в любом случае праздник – это эмоции, ощущения радости и единения, а это почти невозможно подделать, во всяком случае, не таким бесталанным господам, как наши нынешние деятели культурной сферы. У праздника есть символы, рождающие в сердце особый отклик – новогодняя ёлка, красные знамёна на 1-е и 9-е мая, есть свой набор образов. Каков набор образов Дня конституции? Каковы её символы? Какова её определяющая роль в жизни Отечества? Да сама власть больше и чаще других попирает её!
И ещё, нельзя не отметить, как этот “праздничек” нас умаляет. Точная и полная калька с США, где День конституции действительно имеет смысл. В нашем же случае нельзя сопереживать, гордиться и восхищаться мёртвой бумагой! Кому важна конституция в обычные дни, кто о ней вспоминает? Другая Россия и Лимонов с их регулярными акциями в поддержку статьи 31 – больше никто. Что это за статья? Цитирую: “Граждане Российской Федерации имеют право собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование”.
Сколько раз власти нарушали это положение своей празднуемой конституции? Конституции, которая получила свою красную дату в календаре, но не уважение и исполнение своих статей. Конституция – бумага, полная красивых слов, но не обладающая одним – волей и силой, чтобы обрести действенность. И власть уже не стесняется говорить об этом почти открыто.
И вдруг мы оказываемся перед отнюдь непарадной, непраздничной действительностью – имеет значение не бумага, как бы она не называлась, и что бы в ней не содержалось, а прямое господство: силовое, экономическое, классовое. Полицейский будет бить протестующего дубиной по приказу командира, а не по конституции, исходя из своих экономических интересов власть понизит (уже понизила) прожиточный минимум и повысит пенсионный возраст, наплевав на многочисленные статьи о незыблемости и примате прав граждан. Вот и всё, господа и товарищи, вот цена ельцинской конституции на крови. А теперь – празднуем!
